2017 год, статья 4. Леонид Михайлович Беленицкий. "Судьба спастись - судьба остаться".

Проект ЙОГА ОБРАТНОЙ СПИРАЛИ.

Книга ПЕРВАЯ. Глава первая.

Глава Первая. Каждый имеет свою Миссию на Земле.

Действие начинается в Украине, сразу после Чернобыльской катастрофы. Инструктор йоги Матхара практикует Медитацию и учится управлять своими медитативными состояниями. У Матхары появляется Ангел-Хранитель, цели которого отличаются от Книги Судьбы Матхары. Ангел-Хранитель ищет адепта на Земле для реализации своего Проекта.
Перечень ситуаций Первой главы:
1. 26 апреля 1986 года.
(Судьба спастись - Судьба остаться)
2. Сон. Водоворот в небо.
(Двухмерные и Трехмерные Миры)
3. Ангел Первой Ступени. Миссия на Земле. (Невидимые Миры)
4. Как всегда, или Инструктор йоги Матхара. (Мир медитаций)
5. Ангел. День Первый. (Проекты невидимых Миров)
6. Из отчета капитана КГБ Синицына.
(Контроль над мышлением человека)
7. Июньский семинар с Учителем из Москвы: экзамены. (Судьбу можно выбирать)
8. Сурья-намаскар.
(Для развития нужна Энергия)
9. Учитель на фоне Луны.
(Увидеть в капле океан)
10. Махтара. Дорога домой.
(Увидеть невидимое)

- Судьба? Да нет ничего проще!

Судьба - она, как женщина - всегда покрыта покровом тайны!

Но эти покровы могуть сброшены теми, кто обращает на Судьбу (или на женщину) свое ВНИМАНИЕ.

Внимание - вот главная валюта "невидимого мира".

Когда человек обращает внимание на свою Судьбу - Судьба открывается перед ним.

- А "концентрация внимания"?

- "Концентрация внимания" - это просто "валюта" более высокого порядка.

(из спора двух теософов средних темных веков)

1. 26 апреля 1986 года. (Судьба спастись - Судьба остаться)

За 15 минут до полуночи в нашу дверь зазвонили и застучали. Звонок и стук резали ночную тишину без перерывов и обозначали тревогу, пожар, землетрясение и наводнение одновременно. Покой был нарушен и нарушитель спокойствия вошел в наш дом с аурой беды. Это был мой тесть. Он был, как всегда в старом дешевом костюме и галстуке прошлого десятилетия. При этом он был на серьезной государственной должности в одном из управлений города Харькова. Тесь мог позволить себе иметь самые дорогие костюмы. Но новых костюмов в его гардеробе никогда не наблюдалось. Советский начальник должен выглядеть бедным. Тесть руководил тогда Техническим отделом в Харьковском Нефтесбыте.
Прямо с порога он сказал:
- Одевайтесь немедленно. Будите детей. Собирайте палатки, спальники. Поезд через полтора часа. Эти билеты последние. В городской администрации паника. Все отправляют свои семьи в Крым и на Кавказ. Причина мне неизвестна. Все билеты на поезда и самолеты все раскуплены на три дня вперед. Гостинницу в Крыму и на Кавказе заказать невозможно. Ваш пункт назначения Фарос, Крым. С лесниками я договорился.

Через 30 секунд он вышел из нашей квартиры. А еще через 30 минут вышли мы с полным с двумя детьми 2-х и 5-х лет, туристским снаряжением, ковриками для йоги, паспортами и запасом еды на два дня. Поезд был переполнен. Люди спали и сидели в проходах и в тамбурах между вагонами.

Лесники разрешили нам установить нашу палатку на горе, высоко над морем. Рядом стояли еще 5 палаток молодых семей с детьми, которых информированные родители выгнали подальше от дома. В отелях и гостинницах свободных мест действительно не было.

О Чернобыльской катастрофе (Chernobyl Desaster, Chernobyl Accident) правительство СССР официально сообщило спустя два дня после аварии - 28 апреля в газете "Правда". С 27 апреля началась тайная эвакуация 47 тысяч человек, которые жили в месте аварии, в радиусе 10 километров. Поле этого, в первую неделю мая были эвакуированы 116 тысяч человек, которые проживали в радиусе 30 километров от Чернобыля. На следующий день, 29 апреля вокруг наших шести палаток появилось еще 20. Разрешения у лесников уже никто не спрашивал. На горе больше мест для палаток не было. Приезжающие люди начали ставить палатки прямо на пляже... Народ пытался убежать от Чернобыльской радиации кто куда мог.

Есть люди, которые на полученную информацию отвечают действием.
Есть люди, которые действовать самостоятельно просто не могут. Но если есть приказ, то в исполнении этого приказа им нет равных.
Есть люди, которые действовать не могут в принципе. Даже если горит их дом - они только будут смотреть, как кто-то тушит их жилище.
По этому одни пытались убежать от радиации, а другие остались на своих диванах дома.
Каждый сделал свой выбор.

В Крыму было тихо и спокойно. Море было еще холодным, но волн почти не было. И все купались с утра и до вечера. "Бояться надо радиацию",- говорили все и лезли в обжигающую холодом воду. Детей никто не сдерживал. И малыши и подростки плескались в холодной воде до полного посинения кожи.

- Может скоро мы все помрем от радиации,- громко объясняла одна мамаша на пляже, - Так надо хотя бы в море искупаться.

Тогда такое настроение было у многих. Выбросы радиоактивных веществ после Чернобыльского взрыва были сравнимы с последствиями взрыва атомной бомбы в Хиросиме. Каждый день мы жили, как последний. Палаточный городок на Фаросе в Крыму приютил на своей горе тех, кто понимал опасность радиоактивных отходов для здоровья человека. Но большинство граждан нашей страны не покидали своих домов и наблюдали ситуацию в Чернобыле на своих телевизионных экранах.

В тот периоид, вопрос о "смысле жизни", "переоценке жизненных, политических, моральных ценностей", буквально "выростал из воздуха". Жизнь требовала "поиска нового". В "победу коммунизма на земле" советский народ верить перестал. В нашем палаточном лагере люди безудержно занимались сексом, ежедневно употребляли алкоголь и ругали руководство страны.

- Может завтра нас всех уже не будет...,- шутил усатый лысый толстый дядька с начатой бутылкой водки в руке.

Атомная катастрофа сбивала все моральные рамки, открывала все запертные подсознательные двери и выпускала на свободу тайные желания одурманенных комунистической пропагандой советских людей. Все жили этот день, как последний. Ну может быть, как предпоследний.

Каждое утро нашего бегства из цивилизации я практиковал йогу. Иногда мне удавалось медитировать прямо возле нашей палатки. Иногда я делал упражнения йоги прямо на пляже. Некоторые люди интересовались моими упражнениями. Я охотно делился своими знаниями и проводил бесплатные занятия по утрам под шум мягкого прибоя Черного моря. Мои случайные ученики задавали мне вопросы на утренних занятиях и во время вечернего чая у костра. В основном они спрашивали:
- Что дает Йога лично мне?
- Как работа и йога совмещаются в моей жизни?
- Можно ли с помощью йоги вывести радиацию из организма?
На последний вопрос ответа я не знал. Но в этом палаточном лагере среди беженцев от Чернобыльской катастрофы, я ощутил нужность йоги и философии йоги для людей. Тогда я еще совсем не подозревал, как это ощущение "нужности людям" изменит всю мою жизнь.

В одну из майских ночей в Крыму я понял, что не хочу возвращаться на завод, управлять пьяными советскими рабочими, ругаться с заводскими бюрократами и их начальством. Мне хотелось навсегда остаться на этом Крымском берегу моря, преподавать йогу по утрам, рассказывать о философии йоги за вечерним чаем. В то время в Советском Союзе были миллионы инженеров и я был обычный инженер из этих статистических миллионов. Возможное будущее моей инженерной карьеры было обычным, серым и предельно ясным. В этом будущем была ежедневная рутина безвкусной жизни коммунистической страны. В этой жизни не могло быть ничего интересного, светлого, захватывающего, увлекательного. Чернобыльский взрыв вскрыл эти мысли, как созревший фурункул. Смогу ли я изменить свою жизнь и судьбу? Как мне это сделать? С чего начинать? Ответов на все эти вопросы у меня тогда не было. Но, как говорят программисты, "постановка задачи" - важнейшая часть любой програмы.

Дни в солнечном Крыму у Черного моря шли за днями. К привычной жизни возвращаться никто не хотел. Но Кремлевское радио оптимистично констатировало снижение радиоактивного фона в несколько раз. После 10 мая люди начали складывать свои палатки и возвращаться в свои города.

Но эти люди уже отличались от тех, кто добровольно остался на радиоактивной территории. Они отличались умением действовать и навыком реагировать на повороты своей Судьбы.